Время реабилитировать геополитику?

Время реабилитировать геополитику?


Байков А. А.,

Кандидат политических наук, доцент, проректор по научной работе, декан факультета международных отношений; приглашенный профессор Бизнес-школы Хенли, Рединг, a.baykov@inno.mgimo.ru


elibrary_id: 621264 |


Правильная ссылка на статью:

Байков А. А. Время реабилитировать геополитику? – Полис. Политические исследования. 2017. № 1. С. 7-9


Ключевые слова
Цымбурский; геополитика; ИСЭПИ.

Для респектабельной (или считающей себя таковой) части политологического мейнстрима в России любая ассоциация с геополитикой в постсоветские годы стала почти неприличной. В какой-то степени такое отношение к ней закономерно. Под «шапкой» геополитического метода часто можно было обнаружить историков-любителей, бывших боевых и штабных генералов или недавних сотрудников специальных служб, нашедших себя в университетской аудитории. Большинству из них, накопивших громадный багаж практических знаний и опыт реальной, полевой аналитики, требовалось «посвящение» в академическую науку, по возможности – облегченное. Неудивительно, что именно геополитика привлекала понятным алгоритмом инициации в новую профессию. Для подлинных знатоков истории и философии политики предельное и воплощенное в разного рода геополитических построениях 1990-х годов огрубление политологии казалось диким и вызывающе невежественным.

Иное дело – западноевропейское (прежде всего французское) и чуть в меньшей степени американское сообщество политологов. И во Франции, и в США геополитика в традиционном, историческом ее понимании решительно отринута как дискредитировавшая себя форма псевдонаучного обоснования политики и идеологии агрессивного экспансионизма великих держав. Однако рядом с такой «неправильной» геополитикой стала вырастать довольно мощная и разветвившаяся школа «новой геополитики» (Дж. Агню, А. Климан, К. Доддс, Ф. Келли), в значительной мере отошедшая от узкой политизации географии и обратившаяся к новым объяснительным детерминантам политического поведения государств на международной арене.

Наметившийся поворот к расширению предметного поля и методологии геополитики понятен. Классическая (или «вульгарная») геополитика в самом деле подкупает простотой предлагаемых объяснений, линейностью причинно-следственных зависимостей, лапидарностью своей теоретической структуры. Оппоненты упрекают ее за те же качества, но разоблачают их изнанку – упрощенный и одномерный редукционизм. Одно обстоятельство, между тем, существенно. Немецкая, а затем и английская геополитические школы возникли как реакция не столько на обоснование идеи противоборства держав суши и моря, сколько на поиск в политических действиях государств фундаментальных факторов, первооснов, архетипических моделей, обобщение которых в форме универсальных законов, действующих поверх времени и пространства, способно приблизить нас к постижению скрытого за стенками «черного ящика» содержания внешнеполитического процесса.

Новая геополитика, как и более старая, ее исходная ипостась, ищет в политике фундаментальные силы, но уже не сводит их только к географии. Обсуждению современного состояния геополитики как научной дисциплины, в которой как в философской призме преломляется и аналитически осмысляется история международных и межцивилизационных отношений был посвящен состоявшийся в Фонде ИСЭПИ круглый стол «Геополитическая идентичность России».

Несколько слов о причине встречи. Под эгидой и при поддержке ИСЭПИ была собрана и опубликована в виде цельного тома рукопись основного труда Вадима Цымбурского в области политической науки – его докторской диссертации «Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII – XX века».

Проделана без преувеличения гигантская работа по расшифровке, обработке и систематизации трудов Цымбурского о российском геополитическом проекте. По словам одного из участников обсуждения профессора НИУ ВШЭ Михаила Ильина, благодаря усилиям Института и прежде всему личной вовлеченности главных вдохновителей этого начинания – Дмитрия Бадовского и Бориса Межуева – получили завершенный «корпус текстов Цымбурского о российской геополитике», позволяющий составить о нем полное представление и использовать для осмысления, критики и развития. Уже сейчас не вызывает сомнений то обстоятельство, что получившееся произведение станет центральным элементом нового российского дискурса о геополитике.

Геополитический проект России развертывается Цымбурским в исторической ретроспективе нескольких столетий. Работы мыслителя – пример той самой новой геополитики, где главным оказывается не столько пространство географии, сколько пространство культур и цивилизаций, в конечном счете, ценностей и смыслов, историко-культурной сущности государств и стереотипов их взаимодействия.

 Философия и этика политики, при всей их важности для политологии, образуют лишь один из пластов интерпретации. Едва ли не более существенна практическая применимость знания. Вопрос, следовательно, следует поставить о том, как дискурс о пространственной идентичности государства влияет на стратегию и тактику внешнеполитических действий страны, и как геополитическая картина мира способна объяснить и предсказать эволюцию международного устройства.

Обращение к Цымбурскому в этом смысле крайне своевременно. Один из его центральных посылов заключается в том, что в отношениях России и Европы нет и не было места для субъективного выбора политиков. Принадлежность России к Европе есть результат действия в строгом смысле геополитических сил, когда великие державы подчинены глубинным законам пространственной организации. Этот вывод принципиально близок исконному архетипу геополитического миропонимания – нацеленности на поиск в политике устойчивых и повторяющихся механизмов реализации социальных закономерностей.

Ключевая задача политической науки и вызов для нее, стало быть, состоят в том, чтобы понять действие этих сил. А применительно к России – определить, как геополитическая логика международных взаимодействий помогает нам выявить основные векторы взаимного геополитического тяготения России и Евро-Атлантики (Запада), а также их взаимоотношений с Востоком, и, сообразно этому, скорректировать российскую внешнеполитическую доктрину.

Сказать, что ответы на этот вопрос в готовом виде предложены Цымбурским, – будет очевидным лукавством. Создавая свою геополитическую модель, сам он был движим прежде всего стремлением совместить в ней реальность геополитической катастрофы, пережитую Россией после распада СССР, с ее преемственностью по отношению к собственной истории и не изменившимся геополитическим (иначе – пространственно-политическим) мироощущением, которое продолжало жить в почти неизменном виде, но уже в новых географических границах. В основе ее метафизических борений – примирение флуктуаций российской географии с незымблемостью ее евразийской цивилизационной миссии.

В известном смысле метатезис Цымбурского о будущем российско-западных отношений умеренно пессимистичен. Философ убежден в том, что попытка сблизиться с Европой в момент ее суверенизации и децентрализации исторически приводила и в будущем вновь приведет к спазму консолидации Европы на антироссийской основе. Отсюда вынесенная на обложку цитата: «Великий Лимитроф должен использоваться в той же функции, какую он приобрел в 1990-х: он должен служить поясом безопасности России, предотвращающим ее контактное соприкосновение с центрами силы, сложившимися на платформах соседних цивилизаций».

Цымбурский, вслед за классиками цивилизационного подхода, полагал, что всплески конфликтности наиболее вероятны по линиям цивилизационных разломов, и России следует обеспечить ту стратегическую глубину, которая дает возможность контактов с иными цивилизационными сообществами через посредство лимитрофных государств. Таково, в самом первом приближении, значение и смысл метафоры «острова России».

Положения Вадима Цымбурского способны вызывать и вызывают сомнения и возражения. Одна из возможных линий критики – теоретическая неудовлетворенность имплицитной «одухотворенностью» пространств в его модели геополитики. Сопряжение геополитики как школы, стремящейся отыскать фундаментальные «объективные» законы, со школой культурно-цивилизационной политики, облекающей мировое взаимодействие в заряженное смыслами взаимодействие образов и идеологем – сущностно противоречиво.

Вместе с тем частый упрек геополитикам в упрощенчестве можно обернуть им на пользу. Возрожденная реабилитированная геополитика должна, как и исходная ее версия, стремиться к выявлению фундаментальных детерминант международной политики, к которым сегодня, помимо географии, можно и нужно относить экономико-демографический и шире комплексный материально-силовой потенциал государств.

Поможет ли это попутно разрешить извечный вопрос о цивилизационной принадлежности России? Вопрос, ответ на который ищут и геополитики. Полагаю, поможет. Соотношение и соразмерность страновых потенциалов формирует базовую материальную структуру региональных и трансрегиональных подсистем и подсказывает, в каком из региональных «балансов» вклад и участие того или иного государства является структурообразующим. В случае современной России ее комплексный потенциал дает ей возможность реального влияния и участия в европейских делах в силу сопоставимости ее потенциала с потенциалами других европейских государств, чего не скажешь об Азии. Подобный вывод соответствует геополитическому архетипу, поскольку фокусирует внимание на фундаментальных материалистических основаниях политического поведения. Но самое главное – он позволяет прояснить вопрос о цивилизационной принадлежности России, решение которого посредством «культурно-цивилизационной» геополитики принципиально невозможно.

Вадим Цымбурский демонстрирует нам пределы и возможности геополитического анализа, а также резервы и тупики соответствующего ему теоретико-методологического подхода. Философско-методологическое наследие Цымбурского, и без того очевидное, благодаря появившейся работе станет предметом длительного и разностороннего анализа. Уверен, что появление этой публикации придаст мощный импульс формированию в отечественной политологии обновленной школы российской геополитики в целом, центральное место в которой по праву будет занимать «школа Цымбурского».

 


Содержание номера № 1, 2017

Возможно, Вас заинтересуют:


Исаев Б. А.,
Геополитика классическая и геополитика современная. – Полис. Политические исследования. 2011. №2

Хатунцев С. В.,
Вспоминая Вадима Цымбурского. – Полис. Политические исследования. 2013. №3

Силаев Н. Ю.,
Испытание русских геополитиков: внешняя политика России в перспективе геополитических теорий. – Полис. Политические исследования. 2021. №1

Чугров С. В.,
Четвертые "Бердяевские чтения". ИСЭПИ. Владивосток. – Полис. Политические исследования. 2015. №5

Круглый стол журнала «ПОЛИС» , Ильин М. В., Цымбурский В. Л., Алексеева Т. А., Кара-Мурза А. А., Ильин В. В., Пантин В. И., Задохин А. Г., Андреев А. Л., Перевалов В. П., Аболин О. Ю., Поляков Л. В., Васильцов С. И., Сорокин К. Э.,
Национальный интерес (заочный круглый стол): Ильин М.В., Цымбурский В.Л., Алексеева Т.А., Кара-Мурза А.А., Ильин В.В., Пантин В.И, Задохин А.Г., Андреев А.Л., Перевалов В.П., Аболин О.Ю., Поляков Л.В., Васильцов С.И., Сорокин К.Э. . – Полис. Политические исследования. 1995. №1


полная версия страницы