Современное регионоведение является междисциплинарным, что крайне затруд­няет поиски универсальных для него методологических опор и принципов. Однако в последние два-три десятилетия получил распространение и поддержку претендую­щий на универсализм подход так называемого нового регионализма, сделавший своей точкой опоры глобализацию. Это решение подходит лишь для исследований текущих процессов и явлений. Чисто исторические, а также эволюционные исследования выпадают из поля зрения нового регионализма. Мы предлагаем сделать отправной точкой и методологическим основанием региональных и страноведческих исследова­ний действительно универсальный для месторазвитий любого масштаба и ранга кри­терий, а именно пространство-время их существования. Это общая концептуальная и методологическая рамка, поскольку пространство-время существования каждого месторазвития вписано в общее пространство-время антропоцена.

Пространство-время антропоцена не однородно. Оно не возникло все сразу в мас­штабах планеты и не расширялось равномерно во всех направлениях. Первые зачатки месторазвитий появились в процессе все более плотного взаимодействия и сцепле­ния между отдельными земными мирами биогеоценозов и человеческими мирами популяций людей и симбиотических видов доместицированных существ. Лишь постепенно в ходе неолитической, городской, цивилизационной революций стали складываться поначалу разрозненные месторазвития. В ходе развития они слились в одном общем планетарном месторазвитии совсем недавно, в условиях глобализа­ции. Этот процесс, вероятно, еще не вполне завершен. Именно глобализация придает ему ясные и сущностно важные качества, и лучшей площадкой для проработки новой методологии комплексного пространственно-временного изучения месторазвитий являются области с наибольшей плотностью сконцентрированного поколениями достояния. В этом отношении контактная зона Восточного Средиземноморья пред­ставляет безусловный интерес. Стержневую роль в данном процессе играли контакт­ная зона Восточного Средиземноморья, более широкий Средиземноморский мир Броделя и Большое Средиземноморье, ставшее предметом данной рубрики.

Ее открывает статья М.В. Ильина и В.Д. Нечаева. В ней, собственно, и обосно­вывается – на материале Большого Средиземноморья – новый пространственно- временной подход, о котором шла речь выше. Авторы, в частности, предлагают три возможные аналитические проекции целостного пространственно-временного фе­номена: “шурф во времени”, моментальный снимок и дерево событий.

В статье И.Ю. Окунева и Е.А. Захаровой идея моментального снимка получает бо­лее четкое и последовательное выражение. Авторы используют современные средства и возможности формализации, чтобы дать чисто пространственный срез Большого Средиземноморья, аналитически сведя темпоральные параметры к нынешнему мо­менту глобализации.

Статья Я.В. Вишнякова и П.Е. Смирновой выдержана в традициях привычной исторической идиографии – плотного описания и интерпретации Балканской кон­тактной зоны цивилизаций и ее югославянского ядра. Здесь также точкой отсчета служит нынешнее положение дел.

Очень несхожие друг с другом примеры проработки конкретных исследователь­ских вопросов показывают, что изучение Большого Средиземноморья не только дает полезные содержательные результаты, но и открывает возможности для совер­шенствования методов нового комплексного подхода в изучении регионов, стран и месторазвитий самого различного масштаба и ранга.

М.В. Ильин